Старший сын Ли Боин

Перевод с китайского языка и комментарии:

Константинов В.А.

Родился в 12-й год правления под девизом Гуансюй (1894 г) и скончался в 1952 году. Когда Ли Боин родился, Ли Жуйдун как раз вступил в свою должность в императорском дворце - как говорили тогда: «В дом пришла двойная радость». Согласно преданию в то время во дворце был один дипломат по имени Хуан Цзуньсянь, который обучался у Ли Жуйдуна, и, увидев его, он шутливо сказал: «Двойная радость оставляет долгие воспоминания, а двойная трагедия выливается в серьёзную болезнь». Принято считать, что выражение «двойная радость» в данном случае означало «двойное счастье явилось к вратам» дома Ли в тот год, а «двойная трагедия» означала поражение цинской армии в войне 31-го года 60-летнего цикла и «массовую резню», учиненную японской армией[1]. На что Ли Жуйдун, услышав эти слова, с улыбкой ответил: «Восток и Запад разделяются на большое и малое, Инь и Ян отсюда исходят». Смысл сказанного был в том, что на Западе большое государство, а на Востоке малое – и это вполне очевидно. Как может большая страна потерпеть поражение от маленькой? А императрица Цы Си с императором Гуан Сюй – это пара Инь и Ян, как противоположность «двух сил», которые трудно примирить. Отсюда наносится ущерб стране. Что можно с этим сделать? У Хуан Цзуньсяня на лице промелькнула горькая улыбка, и он ничего не ответил. 

Ли Жуйдун в «Письмах запретного дворца» называет Хуан Цзуньсяня (1848-1905) «просвещённым», там же имеются и воспоминания о нём: «…в свободное время мы с братом Хуаном упражнялись в искусстве в восточном павильоне». Хуан Цзуньсянь учился у Ли Жуйдуна, последние десять лет жизни занимая пост дипломатического представителя в заграничном посольстве, изучал кулачное искусство у него в восточном дворце запретного города. Хуан Цзуньсянь написал для Ли Жуйдуна следующую надпись на доске: «Единственный флаг военного и гражданского во всей Поднебесной, несравненный и чудесный, внутри дворца и за его пределами». Они вдвоём были в очень близких дружественных отношениях, и после того как Ли Боин понял это, он стал называть Хуана «старшим братом деда», всегда помня о нём. После приказа об аресте японской армией Ли Боин неожиданно вспомнил те слова - «двойная трагедия выливается в серьёзную болезнь», что естественно прибавило в нём чувства ненависти и враждебности по отношению к японскому агрессору. Ли Боин уважал господина Хуана как поэта и дипломата и ещё более восхищался им за талант в военном и гражданском искусствах. Лян Цичао написал «Эпитафию господина Хуана», в которой было сказано: «Имел глубокие познания, практиковался в делах, был предан стране». Хуан Цзуньсянь с Ли Жуйдуном были близки по духу, оба любили свою страну, однако утратили веру и надежду в правительство поздней династии Цин. В 1896 году Хуан Цзуньсянь написал одно стихотворение под названием «Подарено в том же году молодому господину Ляну» (господин Лян – это Лян Цичао), которое с того самого времени трогает сердца людей.

Ли Боин с детства декламировал стихи и смолоду любил кулачную храбрость, получив истинную передачу Ли Жуйдуна, всесторонне овладев кулачным искусством Липай и методами работы с оружием. Его сильной стороной были только лишь Тайцзи Усинчуй и длинная палка, и он несомненно был выдающейся личностью «парного совершенствования военного и гражданского» среди представителей 2-го поколения передачи. Старший сын Ли Боина, господин Ли Чэньхай, говорит: «В нашем доме на восточной стене в проходе над дверью некогда висела каллиграфия стихов «Дворцовой поэзии» танского поэта Чжан Ху: “Родные края в трёх тысячах Ли от меня, я в глубоком дворце уже двадцать лет. И слышу звуки песни Хэмань-цзы, и слёзы текут в два ручья пред Государем». Эту каллиграфию мой дед (Ли Боин) привез с собой из Пекина, написав её с двух рук. В возрасте двадцати лет мой дед упражнялся в уникальном умении держать кисть для написания каллиграфии двумя руками. В левой и правой руке он держал по кисти и мог одинаково писать с обеих рук». Говорят, что Ли Боин особенно любил эти стихи, и не только потому что они были написаны в стиле парного построения, но ещё и потому что они выражали некоторым образом его душевные чувства. Причина в том, что эти стихи передавали чувство горечи человека, находящегося во дворце, и как раз совпадали с 20-летним сроком службы Ли Жуйдуна в императорском дворце. Ли Жуйдун однажды произнёс: «Кто же сможет рассказать о моих двух десятках лет, проведенных во дворце?» Ли Боин написал большое количество рукописей, в том числе «Известия глубокого дворца», «Секреты трех дисков», «Сердечные прозрения чудесных врат» и «Кулачная наработка». Последняя рукопись также носила название «Разъяснения смысла кулачного метода».

Ли Боин продолжил наследие своего отца в исследовании «Цимэнь дунцзя», однако есть некоторые люди, которые распространяют слухи о том, что его тяжёлая болезнь связана именно с этим, что в действительности является искажением фактов. В имевших хождение рукописях Ли Боина «Кулачная наработка» есть такие слова: «Созданная моим отцом кулачная работа содержит в себе необъятность и величественность трех талантов Неба, Земли и Человека, вмещает механизм и принцип взаимных превращений Инь и Ян, собирая лучшие достижения и квинтэссенцию многих школ ушу. Тому, кто желает совершенствоваться в Дао военного и гражданского, прежде всего необходимо развивать достоинство великой добродетели». В исторических записях говорится, что Ли Боин «одновременно совершенствовался и в военном, и в гражданском, в гражданском особенно досконально разбирался в “Пятикнижии[2] и Четырехкнижии[3]”, постоянно читал “Полное собрание книг из четырёх хранилищ”; в военном особенно был силён в методах шаолиньской палки, обычно упражняясь с палкой весом в 36 цзиней (18 кг)».

Так называемая палка - это длинная палка, с которой Ли Боин тренировался в зрелые годы, представлявшая из себя плетённый шест длинной 2 чжана (6, 66 метра). Каждый раз во время тренировки он дополнительно обматывал шест железной цепью весом 10 цзиней (5 кг). Держа в руках такое тяжёлое оружие, он по-прежнему был способен встряхивать его с типичным для палки свистом, что можно было увидеть поистине нечасто. 

Один из мастеров Липай Тайцзицюань с длинной палкой.

Однажды в городском уезде на большой восточной улице собралось много народу - на самом деле то была группа молодых людей, обступивших со всех сторон Ли Боина, который забавлялся с шестом на площадке дома семьи Ли, расположенным к югу от города за восточными воротами. Площадь этого места занимала 10 с лишним му (му – мера длины, равная 7 соткам). На земляном возвышении с северной стороны было построено около десяти строений, которые в страдную пору использовались в качестве гумна, а в период между страдами – как место для упражнений в военном искусстве. В тот день Ли Боин держа в руках плетённый шест, сначала проделал дорожку упражнений для разогрева тела, а затем, взяв в руки палку, направился в сторону каменного валька. Только он проделал упражнения по ведению ци (син ци) и пожал плечами… как внезапно сделал выброс силы (фали). В одно мгновение его шест стал подобен молнии в воздухе. Затем, словно железной плетью, он с силой встряхнул шест, и в один миг тот каменный валёк покатился вслед за палкой. Люди были поражены этим и издавали приветственные возгласы.

Схема 9 дворцов

Однажды к нему пришёл с визитом некий человек, чтобы посостязаться с Ли Боином в искусстве – копьё против длинной палки. Ли Боин держал своё оружие двумя руками, направив его точно на противника. Тот старался поразить наконечником копья начало палки, но ни при каких обстоятельствах не мог пройти в центр. Затем уже противник взял в руки палку, но, как бы он не встряхивал ею, Ли Боин одним движением копья поражал центр противника, вынуждая того пятиться назад. Таково было его умение «прилипания». Для отработки этого мастерства Ли Боин постоянно придерживался редкой техники – «обегать сваи девяти дворцов»[4]. Он часто выбирал вечер, когда отсутствовал свет луны, и быстро бегал вдоль озера Тайцзи[5], хлеща палкой предметы, находящиеся в воде. Иногда на извилистом мосту близ беседки Багуа Ли Боин вывешивал предметы разной величины и острием короткой палки (дуань гунь) тыкал в них. Спустя длительное время таких тренировок он достиг успеха в этом умении.

Схема девяти дворцов

Всякий раз выходя из дома, он в зависимости от расстояния привязывал к ногам кожаные мешочки с песком различной величины – это был один из вспомогательных методов наработки лёгкости (цингун). Представители старшего поколения Липай рассказывают, что зачастую Ли Боин, возвращаясь домой, перемахивал через стену и входил в дом совершенно беззвучно. Он сам смастерил мешок (шадай) из собачьей кожи и вешал его во дворе, каждый день делая тысячу ударов по нему, не взирая на холод и жару. Благодаря этому его кулачное усилие, сила ладони и рук заметно превосходили способности обычных людей (это умение «бить мешок» - да дай, является одной из четырёх вспомогательных наработок Липай[6]).

Ли Боин был преподавателем института национальных искусств (гошу) Бэйпина[7] (Бэйпин дасюэ гошу), инструктором по ушу военной академии сухопутных войск Дунбэя, главой уданских школ центрального зала национальных искусств в Нанькине, преподавателем академии боевых искусств провинции Хэбэй, главным наставником школы Тайцзи. 

Весной 1939 года Ли Боин прогуливался вблизи Храма Неба в Пекине и столкнулся с японским военным, который унижал китайских народных артистов. Он смело встал перед ним, но уговоры не принесли результата. Тогда Ли Боин, разгневавшись, ударил того кулаком, нанеся ему тяжёлое повреждение. Этот инцидент повлёк за собой протест со стороны японской армии, вынудив Ли Боина покинуть учебный плац и отказаться от всех должностей.

Вскоре японцы, подкупив дорогим подарком одного из китайцев, выведали, что дом Ли Боина располагается в Пекине на малой северной улице Дунчжимэнь (ранее это место было жильем его отца – Ли Жуйдуна). Они стали принуждать Ли Боина перебраться в Японию, чтобы занять должность преподавателя воинских искусств в академии японской армии, но тот наотрез отказался. Японцы обратили внимание, что Ли Боину нравится выращивать собак, и явились к нему в дом, преподнеся одну чистокровную японскую собаку. Ли Боин прекрасно понимал их скрытый замысел и отказался от подарка, вместе с тем резко осудив поступок. Он сказал: «Кулачные методы рода Ли используются для укрепления тела и усиления Государства. Члены нашей семьи ни при каких обстоятельствах не станут предателями». Японцы, открыв свой звериный облик, сказали, что травмы, нанесённые японскому военному квалифицируются как преступление, и стали угрозами уговаривать поехать в Японию – в противном случае японская империя по своим законам будет судить его. Равным образом они натолкнулись на гнев и отказ Ли Боина. Глубокой ночью японская армия внезапно перекрыла улицу и Ли Боин, услышав частый стук в дверь, перемахнул через северную стену и укрылся в русской церкви, скрывшись от неприятностей. 

Попытка не удалась, и японцы выписали официальный ордер на арест, после чего начали принимать меры для задержания Ли Боина. Они настигли его через год. Из-за сильного негодования, страха, душевной подавленности и чувства беспокойства тело и душа Ли Боина значительно пострадали, что в итоге привело к возникновению тяжёлой болезни. Впоследствии ученики Ли Боина Фан Чжисюань и Люй Цзяньцин забрали Учителя в родной дом в Уцине, чтобы присматривать за ним.

Среди знаменитых учеников Ли Боина были Жэнь Ваньлян из столичного округа Тунчжоу и

Фото Жэнь Ваньляна

Чэнь Юэфан из Пекина. Жэнь Ваньлян стал самым выдающимся среди учеников Ли Боина, имевшего большую известность в районе Тунчжоу. Он приложил усилия для распространения передачи, его преемников было немало. Сын Жэнь Ваньляна, господин Жэнь Чжэнгуан, широко распространял учение и достиг в совершенствовании большой глубины, представителей его передачи также было в достатке. Когда-то он занимал пост главы «Центра обучения кулачным методам Липай округа Тунчжоу», распространяя там методы Школы Ли и широко обучая учеников. Один из них, Чжан Шухун, занимал пост второго председателя исследовательского общества Лиши Тайцзицюань в Пекине, а ученик по имени Жэнь Гохай стал третьим председателем. Для распространения культуры Тайцзи и методов кулачного искусства Липай они издали важные материалы.

Из-за длительного пребывания в заключении, которое в итоге привело тому, что тело Ли Боина ослабло, и возникли болезни, долгое время остававшиеся без лечения, весной 1952 года он умер в возрасте 58 лет.

---

[1] «Массовая резня» - это события 1937 года в Нанькине (Наньцзин), когда японская армия устроила «бойню», уничтожив за шесть недель более 300 000 человек. 

[2] Пятикнижие: «У-Цзин» (五经)— общее название для следующих пяти конфуцианских книг: «И-цзин» («Книга Перемен»), «Ши-цзин» («Книга песен»), «Шу-цзин» («Книга преданий»), «Ли-цзи» («Книга церемоний»), «Чунь-цю» (Книга «Весны и осени»; летопись).

[3] Четырёхкнижие: «Сы шу» (четыре книги) – общее название для следующих книг: «Лунь юй» (Беседы и Суждения), «Мэн-цзы», «Да сюэ» (Великое Учение), «Чжун Юн» (Книга о «Великой гармонии»).

[4] Один из методов тренировки в ушу, называемый также «Облёт девяти дворцов».

[5] Озеро Тайцзи и беседкой Багуа прежде находилось позади дома Ли Жуйдуна в уезде Уцин.

[6] Данная наработка относится к системе Шаолиня «Учжэньпай Нэйлан мифа цюань», входящей в состав трех стилей Школы Ли.

[7] Бэйпин – старое название Пекина.